ЖК "Донской Причал" | 32 эт | проект

Очень мало ростовчан могут с ходу сказать, в память о каком событии названа улица 7-го февраля, что в Кировском районе, недалеко от Театральной площади. Во время общегородского меропроиятия на пересечении улиц Нижнебульварной и 7-го февраля я обратил внимание на огромные мрачные развалины, возвышающиеся на берегу Дона. Спросил других участников субботника (это была студенческая молодежь), что это за руины. Никто не знал ответа. Тогда я спросил, почему улица названа датой 7-го февраля, и это улица, а не переулок, как должно быть на карте? И снова никто не ответил. И вот, пришлось рассказать историю этой улицы, связанной с трагической страницей в летописи нашего города.

ПОСОХОВ И ПАРАМОНОВ

Ростов недаром называют столицей Юга России. Крупнейший транспортный узел, окруженный самой плодородной землей позволил разбогатеть десяткам купцов на торговле пшеницей. Донская набережная представляла собой длинную череду амбаров и зерновых мельниц, куда доставлялись и перерабатывались донские рожь и пшеница. Одним из таких богатеев был купец-старовер Петр Федорович Посохов, построивший в самом низу Мельничного спуска огромную и самую современную по тем временам вальцовую мельницу.

По Мельничному спуску посоховская мука доставлялась в городские хлебопекарни, и не только. О том, какую роль эта мельница играла в жизни ростовчан, свидетельствует тот факт, что П.Ф. Посохов был избран гласным (говоря по-нынешнему - депутатом) городской Думы, а Мельничный спуск был назван в 1888 году Посоховским.

Но уже через год, в 1889-м, эта мельница вместе с огромной территорией стала собственностью другого ростовского пшеничного воротилы - Елпидифора Трофимовича Парамонова. Знатоки истории ссылаются на легенду о том, что Парамонов выиграл эту мельницу у Посохова в карты, всего за один вечер. Документальных подтверждений этому неизвестно, к тому же Посохов и Парамонов были староверами, которым запрещены азартные игры. Но факт остается фактом: успешное предприятие, принадлежащее уважаемому в городе человеку, вдруг сменило собственника! Рейдерских захватов тогда не существовало, так что «картежная» версия выглядит наиболее правдоподобной.

Но у нового хозяина мельница проработала всего семь лет, и была уничтожена в результате большого пожара в 1896 году. В городе моментально взлетели цены на хлеб. Это событие отражено в книге краеведа-вечеркинца С.Д. Швецова «В старом Ростове», вышедшей в 1971 году:

«Когда парамоновская мельница сгорела, другие мукомолы вмиг сообразили: а почему не поживиться лишним пятачком или гривенником на пуде муки? Дело, как говорят, торговое, с обычаями согласное. Накинули пятачок–гривенник. Примеру мельников последовали владельцы пекарен и булочных. Покупатели возмущались: «Почему у Парамонова мельница сгорела, а платим за это мы?».

Однако Елпидифор Парамонов за два года заново отстроил сгоревший шестиэтажный корпус, завез и установил новое оборудование. Это было самое крупное и самое передовое мукомольное предприятие в Российской Империи! Мельница Парамонова перерабатывала до 100 тонн зерна в сутки, продукцию везли по всей России, в Италию, Германию, Грецию, Турцию, на Балканы...

На сельскохозяйственной выставке в Париже мука ростовского купца получила золотую медаль. После Парижа Е.Т. Парамонова стали называть «хлебным королем России», а Ростов-на-Дону - «амбаром империи». И сердцем этой хлебной империи был шестиэтажный мельничный корпус на берегу Дона!

МЕЛЬНИЦА СОЮЗХЛЕБА

Купец Елпидифор Трофимович Парамонов умер задолго до революции и к своему счастью не увидел, как было национализировано большевиками его любимое детище. Мельнице Парамонова советская власть дала другое название: «мельница № 1 Союзхлеба» (позже - «Государственная мельница № 1»). А в 1925 году Посоховскому спуску вернули прежнее название - Мельничный. По нему все так же поднимались в город подводы, груженые мешками с мукой. Ведь хлеб нужен людям при любой власти! Благодаря хорошему оборудованию и купеческому заделу, бывшая парамоновская мельница исправно работала до 7 февраля 1930 года. А потом случилась беда...

Во время ночной пересменки мельницу сотряс мощный взрыв, который был слышен во всех уголках города. В главном корпусе обрушились перекрытия, начался сильный пожар. Это взорвалась мучная пыль в замкнутых производственных помещениях. Как видно, в 30-х годах на мельнице не осталось специалистов, заботящихся о технике безопасности.

Тушить гигантский пожар и вытаскивать людей из-под завалов сбежались жители всех окрестностей. Февраль 1930 года выдался холодным, Дон был скован льдом. Ломая толстую корку к берегу на помощь пожарным сумел подойти ледокольный буксир «Фанагория», чтобы своими насосами качать донскую воду на берег.

Пожар тушили несколько суток. По городу гуляли слухи, что это дело рук шпионов-вредителей (не забываем, что на дворе был 1930 год!). По другой версии, на мельнице взорвался паровой котел. Однако в итоге специалисты пришли к выводу, что из-за случайной искры, или горящей папиросы сдетонировала взвешенная в воздухе мучная пыль, которая при таких обстоятельствах является мощнейшим взрывчатым веществом.

ОРДЕН ЛЕНИНА

Вот что рассказывает о взрыве на мельнице ростовский краевед Виктория Павловна Галустян:

«Помню, как наш сосед Касьян Касьянович Шакиров при мне рассказывал моему папе о взрыве на Крупозаводе, где он работал. Работа была посменная, и дядя Касьян должен был выйти в ночную смену. Но один товарищ попросил дядю Касьяна поменяться сменами, тот согласился и остался дома. А в эту самую смену все и случилось, так дядя Касьян остался жив...

Взрывная волна развалила часть стены котельной, вышибла окна, все вокруг засвистело, завыло и загромыхало. Пламя пожара в считанные секунды охватило все корпуса мельницы. Угрожающе ревели котлы, выпуская пар через предохранительные клапаны. Еще минута - и гораздо более мощные взрывы разнесли бы на куски все окружающие здания...

Механик Андрей Иванович Жадаев и его помощник Пчелкин (имени-отчества не знаю) бросились в машинно-котельное отделение: необходимо было выпустить пар из котлов, чтобы предотвратить новый взрыв. Жадаев распорядился выгрeбать топки. Но рукавицы хранились в уже охваченном огнем углу помещения.

Тогда комсомолец И.А. Кулик стал, не раздумывая, выгрeбать раскаленный уголь голыми руками, схватив горячий гребок. Его примеру последовали и другие рабочие, оборачивая руки в свою уже начинавшую тлеть одежду. Горячим воздухом всем обжигало лица. Кулик, Жеребков, Ястребов и Русаков вступили в единоборство с огнем...

Большую расторопность проявил комендант города Беккер, моментально вызвавший в помощь ростовским огнеборцам пожарные части из Новочеркасска. Для тушения пожара со стороны реки Дон начальник порта отправил ледокол «Фанагория», который продвигался к месту ЧП, с трудом разрезая на своем пути толстый слой льда, сковавшего Дон. Команда «Фанагории» работала очень грамотно и слаженно, чем значительно помогла локализовать пожар.

Предотвратить новые взрывы, а значит и новые человеческие жертвы, отвоевать у огня основные запасы хлеба и значительную часть технологического оборудования удалось очень дорогой ценой. Было много погибших, раненых и обожженных. Круглые сутки, днем и ночью, работали добровольцы - рабочие других заводов, студенты и даже учащиеся, извлекая из-под обломков мертвых и еще живых...

Семьям погибших незамедлительно выдавались единовременные пособия, назначались пенсии, трудоспособные члены семей пострадавших вне очереди брались на бирже труда на учет и обеспечивались работой. Заботились и о детях погибших.

Пострадавших во время взрыва и тушения пожара окружили особым уходом в клинике профессора Напалкова. Было установлено дежурство медперсонала, в том числе – из других больниц – на общественных началах. Погибших похоронили, и это был ужасный день, день всеобщего горя... А механик Андрей Иванович Жадаев стал первым ростовчанином, награжденным орденом Ленина».

ИМЕНА НА ОБЕЛИСКЕ

Из-под завалов было извлечено 70 мертвых тел. Число обожженных, получивших травмы ростовчан превысило сотню. Траурные повозки долго вывозили по Мельничному спуску тела рабочих и служащих 1-й Госмельницы. Их хоронили на Крестовоздвиженском, Еврейском, Мусульманском и Новопоселенском кладбищах. Гранитный обелиск в память о трагедии был установлен в 13-м квартале Братского кладбища над могилой 28 рабочих. Их имена высечены на основании стелы. Мемориал сохранился до наших дней, его без труда могут найти и посмотреть желающие.

В том же 1930 году Мельничный спуск был переименован в улицу 7-го февраля. Интересно, что параллельно ему к Дону спускаются переулки: Державинский, Грибоедовский, Крепостной. А вот 7-го февраля постановили считать улицей, чтобы подчеркнуть значимость трагедии, которая вошла в историю нашего города.

Память об этом событии хранил и объект культурного наследия - дом № 30 на улице Нижнебульварной, который в охранном перечне 2002 года значится как «Дом для служащих мельницы Посохова. 1879 г.» (№ 121). Однако в новый перечень исторических памятников Ростова-на-Дону, утвержденный 27.11.2014 года, это здание почему-то не вошло.

Городские власти сейчас озабочены проблемой «парамоновских складов», которые десятилетиями продолжают пребывать в руинах. Но стоит пройти еще дальше вдоль берега Дона, и перед вами предстанут совсем другие руины - более величественные, и совсем пустынные, заросшие дикой порослью, засыпанные мусором. Сюда почти не приходят люди. О том, что произошло здесь 7 февраля 1930 года знает не так много ростовчан. Похоже, что время застыло на руинах, доставшихся Ростову в наследство от купца Елпидифора Парамонова.

Click to expand...